Мебельный мир

     России нужно повышать пенсионный возраст и менять порядок инвестирования пенсионных накоплений, советуют МВФ и Всемирный банк, сообщает газета «Ведомости».
И развитые страны, и развивающиеся стоят перед необходимостью пенсионных реформ для снижения нагрузки на госфинансы, рассказал на Гайдаровском форуме начальник отдела МВФ Бен Клементс. В развитых экономиках госрасходы на пенсионное обеспечение за 40 лет выросли более чем вдвое, превысив 9% ВВП. Если в 1970—1990 гг. главной причиной был рост пенсий (2 п. п. ВВП из 2,9 п. п.), то в последние 20 лет — старение населения (1,5 п. п. из 1,9). Схожая ситуация в Восточной Европе, где за 1990—2010 гг. рост этих госрасходов (4% ВВП) почти наполовину был обусловлен старением населения.
В ближайшие 20 лет, по расчётам МВФ, рост пенсионных расходов составит порядка 1% ВВП и в развитых, и в развивающихся странах. Фактор старения останется ведущим. России, где госрасходы на пенсионное обеспечение почти достигли уровня развитых стран (8% ВВП), придётся тяжелее всех, предупредил Клементс: только из-за стареющего населения они вырастут на 4,7% ВВП.
Вариантов реформ три: повышение пенсионного возраста, снижение размера пенсий или рост ставок на пенсионное обеспечение (взносов или налогов). Сокращение пенсионных расходов на 1 п. п. ВВП при неизменных ставках эквивалентно повышению возраста выхода на пенсию на 2,5 года или сокращению пенсий на треть, посчитал Клементс.
При средней ставке в 20% в странах ОЭСР коэффициент замещения (соотношение пенсии и зарплаты) — 54%, отметила коллега Клементса Шарлин Гаст: «В России ставки выше, пенсии меньше (менее 40% от зарплаты), а возраст выхода на пенсию фактически еще ниже официального — 52 года для женщин и 54 для мужчин». Из-за низкого пенсионного возраста расходы растут, несмотря на то, что коэффициент замещения остается невысоким: к 2030 г. они увеличатся до 11% ВВП, к 2050 г. — до 15% ВВП. Повышение пенсионного возраста мужчин и женщин до 63 лет сэкономит к 2020 г. 3 п. п. ВВП, к 2050 г. — 5 п. п., привела расчеты Гаст.
В России чуть ли не половину пенсионных расходов составляют нестраховые выплаты — без них расходы были бы не 8, а 6% ВВП, указал директор департамента Пенсионного фонда Аркадий Соловьев. А темпы старения населения ниже западных и вызваны не столько ростом продолжительности жизни, сколько высокой смертностью, сказал он.
С повышением возраста связаны две проблемы — отложенный эффект (он начнёт сказываться в 2020—2030 гг.) и необходимость политической воли, замечает Владимир Назаров из Института Гайдара. Наша пенсионная система настолько запутана, что возраст выхода на пенсию — единственное, что людям понятно, поэтому такое негативное восприятие, рассуждает Ксения Юдаева из ЦМИ Сбербанка. Это табу — повышение возраста — надо снять, убеждена она: «Это основная мера, которая может изменить в средне- и долгосрочной перспективе ситуацию с пенсионным обеспечением». «Редизайн» пенсионной системы должен сделать её более соответствующей социальной структуре общества: сейчас она скорее выполняет задачу борьбы с бедностью, а не страхования заработка и не учитывает интересы среднего класса. После декабрьских событий тема среднего класса из абстракции перешла в практическую плоскость и стала основным сюжетом политической дискуссии, напомнила Юдаева. «Либо мы вспоминаем, что у нас есть средний класс, а в действующей пенсионной системе он себя не видит — она обеспечивает ему коэффициент замещения в 7-8%, — либо она продолжает дестимулировать экономическую активность и побуждать средний класс к выходу из системы», — говорит директор Независимого института социальной политики Татьяна Малеева.
Необходимо разработать госполитику по инвестированию пенсионных накоплений, указал Джон Поллнер из Всемирного банка: «Главная ошибка — инвестировать все активы в домашнюю экономику: это путь к сильной волатильности и низкой доходности». Портфель под управлением ВЭБа с 2004 г. только дважды показал положительную реальную доходность — 1,2% в 2005 г. и 0,6% в 2009 г. До 50% средств пенсионных портфелей лучше инвестировать за рубеж — это диверсифицирует риски, считает Поллнер: в 2008 г. половина глобальных диверсифицированных фондов смогла обеспечить положительную доходность. Необходим «автоматический портфель»: молчуны — обычное явление (в Дании и Швеции их 85-90%). Только автоматизм не должен подразумевать консерватизм инвестиций: они должны осуществляться в динамике «жизненных циклов», т. е. менять структуру каждые, например, пять лет — чем старше становится застрахованный, тем больше в его портфеле низкорисковых, но и низкодоходных бумаг.